История города в воспоминаниях жителей

В наших краях сапожничеством население занималось испокон веков.

Чем обусловлено это? Прежде всего тем, что земли вокруг деревень, в частности, были бедные (супесчаные), поэтому и урожаи были низкими. Хлеба до нового урожая не хватало – не хватало и кормов для скота, а ведь семьи были большими. В каждой семье ребятишек было по 4-8 человек и такую семью содержать было не просто. Население вынуждено было искать выход из возникавшего трудного положения. Занимались сапожным ремеслом и продавали готовую продукцию в ближайших городах: Кимрах – 20 км и Корчева – 18 км. В Кимрах были большие базары, где продавалась и покупалась обувь. Вот туда-то и подавались жители окружающих город деревень Губин-Угла, Святья, Топорка, Иванькова, Федоровки и многих других деревень. Деревни населяли сплошь сапожники-кустари. Сапожники, а вернее их называли башмачники от слова башмак. Особенно сапожное ремесло процветало в период НЭПа.

Башмачник-кустарь ˗  это мастер по пошиву дамской обуви. Шили обувь разную: ботинки, туфли, сапожки разных фасонов и размеров на низких и высоких каблуках, лаковые и цветные. В доме башмачнику отводилась маленькая отгороженная комнатка, которую называли каморка. В этой каморке они и работали. Здесь располагался верстак, подвешены полки для обуви, заготовок товара. В верстках хранился сапожный инструмент: молотки, напильники, ножи, рашпили, щучки, урезы, форштыки и другие. Тут же в каморке стояла лохань с водой, в которой мокли кожи, подошвы, задники, стельки, набойки. Кожаные заготовки распрямлялись плиточными, слегка выпуклыми молотками диаметром 80 мм на камне ровной поверхности. Камень и плита располагались на коленях башмачника. Сам башмачник работал сидя на липочке. Липочка – это выдолбленный из липы пустотелый низкий, высотой на уровне согнутых колен диаметром 40 см цилиндр. Отсюда и появилась поговорка характерная для нашей местности – посадить на липку. Значит отдать мальчишку на обучение к сапожному мастеру. Для удобства сидения верхняя часть цилиндра обтягивалась кожей. Такое сидение служило не долго, стенки липочки от постоянного движения сапожника (нужно постоянно менять положение тела, то доставать колодки, то вынимать кожные заготовки из воды, то расплющивать (расправлять) заготовки) давали трещины и тогда башмачник сам ремонтировал липочку, обивая ее кожаными ремнями. На изготовление новой липочки времени не хватало, нужно было как можно больше и быстрее шить обувь, спешили с ней на базар. Кроме того в липочке хранился сапожный инструмент, концы, воск, пряжа и другие принадлежности. Все должно быть под рукой. В семьях было много детей, растащат инструмент, потом не найдешь.

Работали башмачники по 14-18 часов в сутки, а если спешили на базар, то работали и ночами напролет. Шили обувь и модельную и лаковую. Необходимо было делать обувь чисто, аккуратно, красиво, надежно. Иначе товар может быть и не продан, а это убытки, разорение. Ведь продав товар, башмачник закупал для следующих партий обуви товар - кожи, хром, инструменты и другие атрибуты, которые делать самому не выгодно или не могли. Работали сапожники в фартуках. Для лучшего освещения рабочего места башмачника в каморке подвешивали пяти, семилинейные керосиновые лампы с металлическими зонтиками - абажурами. Абажуры отражали свет на верстак и предохраняли потолки от закопчения. Лампы были со стеклянными или жестяными емкостями под керосин и фитилями. Стеклянные лампы красивее, в них виден фитиль, на сколько он сгорел и сколько осталось керосина. Но они опасны – их можно легко разбить. Из жестяных ламп керосин часто капал на пол и обувь. Такие лампы давали тепло, освещали рабочее место, давали и копоть, одновременно являлись и источником прикуривания. Подвернул фитиль лампы побольше – посветлее в каморке, зато и копоти тоже побольше и керосину расходуется больше. В каморках стоял тяжелый воздух и от лоханей, в которых размокали кожи и от керосиновой лампы, которая чадила в зависимости от выпущенного фитиля и от курения.

Товар, обувь, колодки размещались и на полках и на полу. Колодки меньше делали сами, а побольше покупали на базаре. Колодки использовались неоднократно, поэтому их износившиеся места обивали кожей, чтобы сохранить фасон и размер. Каблуки делали сами из дерева или покупали на базаре. Из березы делали сами гвозди. Они использовались для крепления подошвы к стелькам и верху заготовки. У отдельных башмачников жены шили (строчили) заготовки. Тогда в моде были ножные швейные немецкие машины «Зингер», надежные в работе. Блочки, под шнурки, покупали на базаре и сами вставляли их, для чего использовались специальные приспособления. Верх обуви покрывали политурой для придания коже блеска и предохранения обуви от пыли и грязи. Растирали эту политуру мягкой сапожной щеткой и мягкой тряпкой.

Обувь шили и на заказ из хороших кож, хрома по 30-40 и более пар в неделю. Конкуренция была большая. А как же с качеством? На подошвах хозяин ставил фамильное клеймо. Купцы, покупая обувь, по фамилии определяли качество и надежность обуви. И если купец убедился в хорошем качестве он заказывал продавцу дополнительно, по договоренности и количество, и фасон обуви к следующему базару.

Сапожники шили из белого тонкого войлока длинные сапоги (бурки) с отворотами. Нижнюю часть таких бурок обшивали кожей, подошву ставили кожаную. В таких бурках щеголяли по праздникам и ходили в гости. Бурки очень удобная обувь – легки, удобны, мягки и красивы.

Конечно сапожнику работы было много. Для освоения ремесла и для привлечения дополнительной рабочей силы к мастерам приходили учиться молодые ребята, которые жили и кормились за общим столом. Учиться приходили из других городов и деревень, где не было сапожников. Мастера обучали сапожному ремеслу молодых ребят, которых называли «мальчиками». Они и учились и помогали. Эти ученики выполняли сначала более простые и неответственные работы: заготовка гвоздей, сучили концы (это когда щетину вплетали в конец), варили концы (это скручивание суровой пряжи и натирка (пропитка) их варом с тем, чтобы они не расплетались и не мокли, скручивание их в пучок).

Наступило время. Базарный день, нужно ехать Особенно большие базары были в период НЭПа, а в Кимры на базар за обувью приезжали купцы из других городов и даже из-за границы. Обувь скупали партиями. Добирались до Кимр летом, если ходили пароходы, то на пароходе. Иногда Волга мелела до того, что ее переходили вброд и пароходы не ходили. Тогда добирались на лошадях, запряженных в телегу. Зимой добирались по льду Волги на санях.

Приехали на базар. Все прилегающие улицы к базару заполнены народом, телегами. В такой толкучке отиралось много воров, жулья приехавших из других городов не покупать или продавать, а грабить, воровать. Тут держи ухо востро.
Продали товар, закупили заготовки, хром, кожи и другие необходимые принадлежности. Нужно покушать, «обмыть» сделки. Шли в трактир. В трактире много народу, накурено, полно пьяных, «перебравшие» валяются на лавках и на полу. Некоторые напивались до пьяна и уезжали домой и нередко на таких нападали разбойники, грабили. Так в нашей деревне жил Николай Т. Так вот он напьется до пьяна, а нужно ехать домой и ехать километров двадцать. Сам управлять лошадью он уже был не в силах, так лошадь сама привозила его домой и ржанием давала знать домашним, что они прибыли. Хозяина вносили в дом, отхаживали и укладывали спать. Мужики-башмачники работали на Земле преимущественно во время посевной и уборке урожая.

Труд тяжелый сапожников, ручной, а как же они проводили досуг, отдыхали? Времени на отдых у них не было, гуляли в основном по престольным праздникам, но уж гуляли так гуляли, с размахом. Конечно без пьянства и драк почти не обходилось. Играли в карты. Ни электричества, ни радио, в деревнях не было.

Наступила коллективизация. Частную деятельность запретили. Тех башмачников-сапожников кто имел в учениках более двух человек раскулачивали по причинам использования наемного труда, что было запрещено законом. А обувь-то была нужна. Стали создаваться общественные объединения – коллективы по изготовлению (пошиву) обуви. Такие коллективы были созданы в деревне Иваньково и селе Никольском. Вот в такие коллективы, шить обувь, ходили и мужики и нашей деревни Федоровка.

Сапожники объединенные в коллектив, работали сдельно и регламентировано, по времени, и их зарплата напрямую зависела от выработки. Обувь готовая уже шла в торговлю по распределению государственных органов.

Ну а как же обеспечивали себя сапожники обувью? Конечно обувь была у каждого, но обувь-то шили на базар, а на себя шить обувь было некогда да и не из чего. Шили обувь старшим, а младшие члены семьи донашивали ее. Починил башмачник обувь старших по возрасту, подогнал по мерке младшему и носи. А вот обуви по сезону подчас не было, надеялись на авось – успею, себе-то я всегда сошью, а вот и не всегда успевали. Вот отсюда и пошла поговорка - «сапожник без сапог».

В. М. Лимонин,
старейший житель г. Дубны,
участник Великой Отечественной войны

• Назад
• Вперёд